Собачья сага - Страница 23

Казалось, что она раздумывает, стоит ли ей огорчить домочадцев сейчас или после того, как за родителями Кристины закроется дверь. Рета снова перевела взгляд своих карих глаз на Павла и он, решив не фамильярничать, убрал руку под себя, демонстративно прижав ее правой ягодицей.

— Ну, я вижу, вы нашли общий язык, — закончив пить чай, сказала Полина, — пора ехать.

Затем обернулась к Исламу и тихо сказала:

— Мне кажется, я не взяла купальник.

— Купальник? — удивился Ислам, — Нээ…, любимая, итам будешь купаться в спортивный костюм! Очень хорошо! Чтоб другой мужчин не видел твой красота!

Павел не понял, причем здесь спортивный костюм, но не обратил на это внимания, поскольку опасность еще не миновала.

— Почему именно тебя попросили за мной присмотреть? — спросила Кристина, когда дверь за Исламом и ее матерью захлопнулась.

Павел решил, что Полина не рассказала дочке о нем. А может, просто забыла впопыхах. Стоит ли это делать? Какая последует реакция? Быть может, она обрадуется и бросится на шею с поцелуем…

— Наверное, ты единственный из ее знакомых, кто не боится собак? — продолжила она расспрос.

Павел кивнул. Он нервно думал, признаться или нет. Вдруг это вызовет у ребенка шок, и тогда все проведенные с ней дни будут только в тягость обоим.

Но все вопросы решились разом.

— Ты обманываешь! — с уличающим превосходством обратилась она снова, — Я слышала, как Ислам сказал маме пригласить моего отца присмотреть за мной! Ты мой отец, да?

Павел снова кивнул. Почувствовал, как на душе потеплело, пропало ощущение неловкости. Снова появилась маленькая ниточка, ведущая к сердцу ребенка.

Ну и что мы будем делать, отец? — спросила Кристина, надменно выделяя последнее слово.

— Не знаю, — искренне ответил Павел, но, взглянув на собаку, сразу понял, что нужно делать, — для начала ты расскажи мне про Рету. Сколько ей лет, что она любит, а что не очень.

В этот момент на лестничной клетке послышался шум открывающихся автоматических дверей лифта.

— Мама что-то забыла, — крикнула, потеряв всю свою надменность, Кристина, — спасайся быстрее!

Она тут же проворно юркнула под стол, плотно сдвигая за собой стулья.

Павел не понял, в чем дело. Сначала он подумал, что это какая-то игра. И хотел уже тоже встать на корточки, чтобы присоединиться к дочке. Но, увидев, как Рета насторожилась, вздыбив шерсть на холке, решил, что лучше не шевелиться и, незаметно сдвинувшись на край дивана, замер, предварительно скрестив ноги. В комнате наступила напряженная тишина. Все трое прислушивались к тому, что творилось за входной дверью. Но шум стих и собака, выбежав в коридор, вернулась обратно, виляя хвостом, и развалилась на полу.

— Пронесло, — выдохнула Кристина.

— Что это было? — спросил Павел.

— Что-что, — недовольно произнесла она, вылезая из-под стола и закатывая рукав своего платья, обнажая голенькую руку по локоть.

Павел увидел множество небольших шрамов, похожих на последствия ветрянки, но крупнее, и с недоумением уставился на девочку.

— Ее работа, — серьезным тоном сообщила Кристина, опуская рукав.

— Как? — продолжал не понимать Павел.

— Она ненавидит резкие звуки, они выводят ее из себя, — поучительно продолжила девочка, — и, как только слышит звонок, сразу кусает того, кто стоит рядом. А если рядом несколько человек, то кусает того, кого хуже знает. Если все свои, то кусает того, кто младше, то есть меня. Понял?

По телу Павла пробежали мурашки. Он представил тоненькую ручку в огромной собачьей пасти.

Видя испуг взрослого человека, Кристина добавила:

— Хотя не совсем кусает, так, прижимает зубами и почти сразу отпускает. Но, бывает, прокусывает до крови! — и с гордостью опуская рукав, продолжила, немного помолчав, — Да я уже привыкла и не плачу. Просто не очень приятно, так что лучше во время звонка куда-нибудь спрятаться. Если Рета никого не увидит рядом, то сразу успокоится. И тогда можно идти открывать дверь!

— И что, у мамы тоже такие шрамы? — спросил Павел.

— Да, и у Ислама тоже, — развеселившись, ответила Кристина, — но больше всего было у моих друзей. Теперь они ко мне в гости не ходят — боятся. К нам вообще никто не ходит из-за нее.

— Да, весело у вас тут, — сказал Павел и вспомнил про топот за дверью после его звонка, — ну, а чем вы ее кормите?

— В шкафу полно перловки и геркулеса! — весело ответила Кристина и повела Павла на кухню, — А ты умеешь кашу варить?

— Если честно, то не знаю, — ответил Павел, — надо посмотреть в домовой книге.

Обстановка на кухне не изменилась. Справа от входа приютился деревянный столик, покрытый цветастой клеенкой. Вокруг него стояли три табуретки. С левой стороны — эмалированная раковина для мытья посуды. Под ней — мусорное ведро, а рядом на металлическом черном штативе в полуметре от пола крепились две большие миски из нержавейки с белыми обводами от засохшей по краям каши. Ближе к окну стояли кухонный шкаф, газовая плита и далее в углу — холодильник.

— Давай съедим по бутерброду с сыром? — предложила Кристина, открывая холодильник, — У нас есть голландский сыр!

Она достала красный шар и, положив на доску, стала нарезать ровными кусочками. Павел включил электрочайник.

Полина села ближе к окну, убрав ноги под стол. Ей нравилось быть хозяйкой и командовать этим взрослым мужчиной, которого мама называла ее отцом. Она его совершенно не помнила и даже не видела на фотографиях, поэтому он казался ей каким-то загадочным незваным гостем. Но, судя по всему, спокойным и добрым.